point reference
Posts with tag books
"Механическое пианино, или Утопия 14" Курт Вонненгут
Не имею ничего против "мягкой", социальной фантастики - даже наоборот. Показанная другая жизнь всегда захватывает и погружает в свой мир - если, конечно, он написан более-менее ярко.

Вонненгут мне запомнился "Бойней номер пять", которая достаточно сильно мне понравилась необычным стилем. Взявшись за "Механическое пианино", некую первую часть я прочитала на том самом хайпе… а потом всё как-то померкло. Мне стало неинтересно.

Нет, вот жизнь, вот вся эта ирония в сторону нынешнего строя и машинизации, а… а дальше что? Вот шах из какой-то неизвестной страны, введённый, кажется, только для того, чтобы назвать жителей Айлиума "рабами" (тонкий намёк на истинное строение общества), вот "победившая" машинерия, вот ужасный строй, когда людей с низким интеллектом не пускают на руководящие должности. Есть и машины, которые определяют почти всю твою жизнь, и плановая смена техники и обстановки в доме, и это всё описано слишком блекло.

К чему революция? К чему этот шах? В чём глубинный смысл? Чем так плоха власть машин кроме того, что люди потеряют свою надуманную власть надо всем миром?

Чем, в конце концов, развитые машины хуже людей?
"Не убоюсь я зла" Роберт Хайнлайн
Вы когда-нибудь разочаровывались местно в любимом писателе?

Я вот успела немного разочароваться в Хайнлайне. Раннее его творчество отлично представляет жанр так называемой "твёрдой" фантастики. Произведения для юношества, к примеру, "Будет скафандр - будут и путешествия" хорошенько разгружают мозг, погружая в свою атмосферу. Раннее и зрелое творчество его тоже хороши. Кому в душу не запал кот из "Двери в лето"? Довольно хорош "Чужак в чужой стране", а "Луна - жесткая хозяйка" заставила меня хорошенько поразмыслить о либерализме и свободе.

И вот я взялась за "Не убоюсь я зла". Аннотация меня полностью удовлетворила, и я засела за книгу. И…

Эй! Где мой любимый Роберт, мастерски писавший научную фантастику? Что за ветреная и проститутистая главная героиня? Какого чёрта тут вообще творится?

Книга не понравилась. Большая часть посвящена шизофреничным разговорам голосов в голове, флиртующих друг с другом и пытающихся засосать всех мужиков и девушек в округе. О мире мы не знаем практически ничего, только доносятся в начале глав отрывки и заголовки газетных статей.

Портрет идеальной женщины? Да не смешите. Главная героиня - не убоюсь я этого слова, шлюха, выманивающая хорошее отношение и поблажки с помощью своего тела. "Сатирико-философский" - характеристика точно не этого романа. Ни знаний психологии, ни какой-то философии насчёт пересадки мозга и несоответствия гендерной роли Роберт не показал.

Мерзкая книга. Похожа на "Фрайди". Не получается у Хайнлайна показывать "идеальную" девушку и раскрывать проблемы сексуальности.

Позднее его творчество - не самый лучший выбор для любителей НФ.
"Милый друг" Ги де Мопассан
Одна моя хорошая знакомая, обсуждая со мной эту книгу, обронила фразу: "Милый друг - прививка от альфонсов".

И я с ней полностью согласна.

Жорж где-то с середины книги начал вызывать у меня отвращение. В самом деле, он представляется человеком, который не имеет никаких особых талантов или способностей, кроме изворотливости и умения соблазнять. По сути, он живёт за счёт своих многочисленных любовниц.

То искусство, с которым он притворяется действительно любящим, потрясает. И не противно ли ему самому обманывать раз за разом, или же деньги правят бал - и не важно, где, кто и с кем.

Он ничем не лучше тех девушек, что продают себя, состоя в браках типа "один в паре должен работать, а другой - красивая" - и, поняв, что его внешность довольно обольстительна, пользуется этим напропалую.

Тема задела, быть честной.

"Прививка от альфонсов" - и сказать нельзя лучше.
"Пока подружка в коме" Дуглас Коупленд
Ещё одна книга, которую успела прочитать по дороге в Питер.

Говорить долго о ней не хочется. Сначала пресные, как старая жвачка, описания жизни ребят чуть-чуть до и после впадения девушки Карен в коматоз, затем странный в своей притянутости за уши конец света, а после - третья часть, в которой наконец появляется хоть некий смысл и так называемая "соль" произведения. Только, как по мне, эту соль стоило бы растянуть на всю книгу и высказывать постепенно, а не занимать ею, высказанной устами призрака непонятно-какого-парня-который-появляется-в-самом-начале-и-про-него-забывают-и-читатели-и-герои, пять страниц ближе к самому концу.

Такое чувство, что вся книга писалась исключительно ради самого конца.

Мысли в ней хорошие, а вот выражение этих самых мыслей очень и очень хромает.

«

Look at you," - he said finally. "I say this in no spirit of contempt, but look at you! The material you are made of is soft and flabby, lacking endurance and strength, depending for energy upon the inefficient oxidation of organic material - like that". - He pointed a disapproving finger at what remained of Donovan's sandwich. "Periodically you pass into a coma and the least variation in temperature, air pressure, humidity, or radiation intensity impairs your efficiency. You are makeshift.»
— Isaak Asimov, "Reason" (русский перевод - "Логика")
"Шоколад на крутом кипятке".
Пока ездила туда-сюда от дома и до Питера, успела прочитать две книги (не считая перечитанного "Автостопом" и "Ресторан на краю Вселенной").

Мне иногда кажется, что я зря отказываюсь от привычного жанра и пытаюсь выбраться куда-то в сторону пусть не абсолютной классики, но чего-то признанного людьми (и отзывами в Интернетиках, куда же без них).

Первая книга, которой я убила вечер после переселения, - "Шоколад на крутом кипятке" Лауры Эскивель. Книга, которая была удостоена какой-то престижной американской книжной награды и заслужила восторженные отзывы от женской части Рунета.

"Ну", - думала я, - "сейчас-то я узнаю, какой должна быть настоящая любовная литература". Делать было нечего, Интернета в общаге не было, а Астроном со своими друзьями явно меня не ждали (а я бы пришла посмотреть, как они рубятся во второй старик).

Я прочла эту книгу залпом.

И единственная эмоция, которая осталась у меня после прочтения, можно было заключить в одной фразе: "Что это было?".

Это не книга, это просто описанный мексиканский сериал! Дурная бабца, которая не может определиться со своим выбором и только и делает, что страдает по муженьку своей сестры; муженёк сестры, который хотел быть с главной героиней, но мать героини ему запретила и ему пришлось выходить за сестру; мать героини - гиперболизированный образ домашней тиранши; сёстры, которые от недостатка телесной любви делают всякую ерунду: сбегают из дома, выходят замуж за парня сестры, становятся командиршами революционного отряда…

Время в романе скомкано и показывается кусками: я даже не сразу поняла, сколько времени проходит от одной главы к другой. Происходят какие-то любовные дрязги вперемежку с мексиканскими страстями и готовкой.

Жалко было единственного персонажа: доктора, который любил противную главную героиню, готовился к свадьбе с ней, а она крутанула хвостом и свалила к своему "избранному". Боги…

А финал просто полон шизофрении.

Я не знаю, я очень разочарована. Я не понимаю восторженных отзывов дамочек к этой книге, я не понимаю, почему её вообще кому-то советуют.

Книга просто отвратна. Читать не советую никому.

«

Смерть... это само собой. Но я всё время вспоминал - знаю, что это смешно, но ничего не могу поделать, - всё время вспоминал, как Дора сказала, что, если я наконец допрыгаюсь и погибну, она мне это припомнит.»
— Айзек Азимов, "Путь марсиан"

«

В конце концов, чтение, бесспорно, более творческий процесс, чем писание. Ведь это читатель вызывает чувства в своей душе, рисует в воображении цвета закатного неба, ощущает дуновение тёплого летнего ветерка на лице, поэтому вклад читателей в книгу не меньше, чем вклад самого писателя, а может, и больше»
— Джаспер Ффорде, "Кладезь погибших сюжетов, или Марш генератов"

«

Научная идея, как и любая мысль, - будь то религиозная, или философская, или ещё какая, - всего лишь мода, только долгоживущая»
— Джаспер Ффорде, "Беги, Четверг, Беги, или Жёсткий переплёт"

«

Цензура порождает некоторые весьма трудные проблемы, не так ли? Я всегда доказывал, что имеется обратная зависимость между цивилизованностью страны и ограничениями, налагаемыми цензурой на прессу»
— А. Кларк, "Патентная заявка"